айм сорри– Иногда, – говорит Баки, – я думаю.
Это, в общем, не новость, но Стив все равно поднимает взгляд; Баки задумчиво разглядывает только что вычищенную винтовку, опасно раскачиваясь на стуле.
Джеймсом его упрямо называет один только Сэм, – хмурится каждый раз, и когда-нибудь, Стив знает, когда-нибудь что-нибудь уже скажет, – а сам Стив видит в человеке, сидящем рядом, слишком много родного, и дело даже не в знакомом лице, даже не в снова человечном, хоть на малую долю потеплевшем взгляде, дело в чем-то еще, и Стив зовет его – Баки; остальные подхватывают.
(Тони зовет его Барнсом, или Солдатом, или убийцей своих родителей, но.)
– О чем? – спрашивает, наконец, Стив, потому что Баки так и не продолжает.
– О том, что Старк набит всей этой своей сложной мотивацией, и неразберихой с регистрацией супергероев, и обидой на то, что вот эта вот рука, – Баки поднимает левую руку, машет ей будто в приветствии, выходит издевательски, – сделала его семье, и прочими своими проблемами. А на самом деле дело совсем не в этом.
Раньше Баки часто шутил по-другому, – выдавал острые фразы с каменным выражением лица, так, чтобы собеседник в первую секунду не соображал, серьезно с ним говорят или нет, а как только до людей доходило, уголки губ Баки начинали дрожать, и в следующий же момент он уже хохотал, как ненормальный, или тепло улыбался, довольный собой. Теперь перед каждой шуткой, редкой, как снег в Лос-Анджелесе, у Баки загораются глаза, вспыхивают озорным огнем, который Стив, если честно, и не надеялся увидеть.
(В этом веке, по крайней мере.)
Баки сощуривается, и в глазах у него пляшут черти; со спутанными волосами и все еще разодранной после последней стычки курткой он слегка похож на сумасшедшего. Стиву нравится. Стиву кажется, вся невеликая группа, оставшаяся их союзниками, выглядит рядом друг с другом очень уместно.
– Дело, – торжественно сообщает Баки, и Стив встречает его взгляд, – только в тебе.
– Ну, я, – осторожно отвечает Стив, – играю во всем, что происходило за эти пару лет, не последнюю роль. Что ты имеешь в виду?
– Не знаю, – Баки пожимает плечами; это жест легкомыслия, но выглядит теперь странно, потому что металлическая рука – легкомыслию прямая противоположность. – Может, он просто обижен лично на тебя, и это важнее всего. Может, он ревнует, потому что нашелся твой новый старый друг. Может, он влюблен в тебя. Может, все сразу.
Стив уже не знает, где начиналась шутка, а где закончилась. Начиналась ли вообще.
– Ты серьезно? – уточняет он на всякий случай.
– Я не знаю, Стив, – Баки аккуратно отставляет винтовку, садится обратно на стул, начинает раскачиваться снова. – Я не знаю. Но это все меня бесит. Помнишь, я сказал, что после Гидры, после того, что могу вспомнить о войне, я не горю желанием никого убивать без личных причин?
Стив помнит; Баки сказал тогда – я не хочу. Я не хочу, но ради тебя – сделаю. Ты же знаешь, что сделаю. И я тоже теперь знаю.
– Да?
– Так вот я наврал, – он сжимает губы в тонкую линию, безуспешно откидывает со лба мешающиеся волосы. – Из меня хреновая гадалка, Стив, но я почти уверен, что в следующую нашу с ним личную встречу кто-нибудь умрет.
(Сдохнет, он имеет в виду; раньше он всегда говорил – сдохнет, как о собаках.)
– Посмотрим, – отвечает Стив вместо того, чтобы ответить “нет”.
@темы:
графомания,
winter captain
И спасибо что наконец то снова пишете по ним
Хд - иногда Баки думает хд - можно думать чаще)))
АХАХАХАХАХАХАХАХАХАХА
ВАУ! Это то, чего не хватало, чтобы меня добить
всем добра! хд
харашо
такой Баки, такой... Баки, ну, вы знаете *________*
прищуренные глаза, сжатые губы, и - пожатие плечами - с металлической рукой, раскачивание на стуле - с винтовкой в руках, господи, как люблю вас