Download Landon Pigg The Way It Ends for free from pleer.com
Я не рассчитывал на ответное письмо в прошлый раз, читает Тони, разорвав второй по счету простой конверт, в этот раз без лишних посылок с логотипом FedEx, даже без лишних строчек, кажется; новое послание раза в три короче первого.
Но в числе тех, кто был послан остановить массовый побег из тюрьмы, тебя не было, и за это – спасибо, Тони. Может быть, эгоистично желать, чтобы тот день остался последним разом, когда мы выходим биться не плечом к плечу, а друг против друга, я признаю. И все-таки надеюсь, что так и будет.
“Тот день”, аккуратно пишет Кэп, и сейчас Тони уверен, что Стив долго подбирал слова, прежде чем выбрать эти; пару месяцев назад он решил бы, что Стиву просто было плевать настолько, что “тот день” – первое, что пришло ему в голову.
Тони не разрывает письмо, как детской части его все еще слишком хотелось бы, а кладет в ящик письменного стола к тому, первому, и откидывается в кресле, скорее делая вид, что задумался, чем размышляя о чем-то конкретном взаправду.
Тони снова, – в который там уже раз за последние годы, – кажется, что он ставит не на то и не на того. Опять – не на то и не на того.
Тони кажется, что пора принимать меры, но он больше не знает, что это может значить; еще недавно он думал, что умеет находить пусть даже дерьмовый выход, выбираясь из океана собственных ошибок и личных просчетов, всегда, навсегда оставаясь человеком, который решает проблемы.
Теперь же и это – не про него.
Пеппер сказала бы, что это – кризис среднего возраста, Тони, даже с тобой он должен был случиться; Пеппер здесь нет.
Наташа возвращается как ни в чем не бывало, будто ничего и не случилось, ничего не изменилось ни между ними, ни вокруг, и Тони дает ей, – им обоим, – такую возможность в приступе заново открывшихся порывов к благотворительности; он проводит достаточно времени в мастерской, так много, что, даже если Романофф останется в башне навсегда, есть вероятность, что они никогда не пересекутся.
– У Нью-Йорка – новый Верховный маг, – сообщает ему Наташа, едва закончив телефонный разговор со службой доставки.
Тони смотрит на нее, как на идиотку, не отказывая себе в удовольствии.
– Ладно, – продолжает Наташа; она обладает невероятной способностью говорить самые абсурдные вещи с тем же лицом, с каким заказывает свою щедро залитую соусами пиццу, и Тони почти завидует, пока не вспоминает, где и как ее этому научили. – Не совсем верно. Не у Нью-Йорка, а у Земли.
– У планеты, – уточняет Тони и вежливо дожидается, пока Романофф кивнет. – У планеты. Верховный маг. Который, дай угадаю, занимается магией. А палочкой машет? Мантия-невидимка есть? Как раз такую искал, хотел накинуть ее на Вижна, глаза бы мои не видели.
– Мантия есть, – Романофф чуть улыбается, так, словно знала, что именно он спросит, и, ну, в самом деле, – не невидимка, лучше. Жезл, невероятные способности, впрочем, – она бросает ему флешку, и Тони ловит – так легко, как если бы они были настоящей командой, но дело только в его рефлексах. – Там все сформулировано вполне прозрачно. Зовут – Стивен Стрендж.
Тони падает в кресло, красноречиво прикладывая ладонь к лицу; он не знает, что происходит с этим миром и всеми говорящими фамилиями, но кому-нибудь пора уже это прекращать.
Стрендж.
Хорошо хоть, не Мэджик.
– Он из Хогвартса заглянул погостить? Акцент у него есть? – Наташа молча указывает пальцем на флешку, все еще зажатую у Тони в кулаке, и он пожимает плечами. – Ну, на Рэдклиффа хоть похож?
– Почитай. Такой союз мог бы когда-нибудь сильно пригодиться, – говорит Романофф этим своим тоном, которым всегда раздает советы. Тони терпеть не может, когда она дает ему советы; почти так же, как терпеть не может, когда она притворяется, будто знает его, будто понимает его, хотя все, о чем она думает в такие моменты – как бы поинтереснее это использовать в качестве помощи Капитану.
И Кэп еще говорил пару раз, что не умеет выбирать друзей.
Тони не без горечи думает, что, в конечном итоге, с этим выбором – как и с многими другими – у Стива Роджерса все в порядке.
Доктор Стрендж наводит шумиху в городе, едва успев появиться, и Тони с удовольствием переключает первые девять звонков Росса на режим ожидания, прежде чем, наконец, ответить.
Финальная версия протеза выходит, – по крайней мере, в теории и по результатам возможных тестов, – лучше, чем даже Тони мог от себя ожидать, и он насвистывает идиотские веселые мотивчики каждое утро в течение следующей недели, вспоминая полузабытое ощущение настоящей, искренней и ничем не замутненной гордости собой, своим умом и своими руками; не вспоминая о причинах.
По вечерам Тони, не особенно стараясь, пытается понять, в какой момент все его изобретения стали настолько личными. Он думает о десятке костюмов и об Альтроне как попытке отобрать обратно контроль; он думает о том, как демонстрирует свое самое больное, – теперь уже одно из, но, – воспоминание раз за разом на конференциях и съездах, маскируя собственную боль обещанием облегчить чужую; он думает о чудовищно эффективном солдате, лишившемся руки, и о том, какой освобождающей казалась возможность добить его тогда, прямо на месте, ногами по лицу и железным кулаком по почкам.
Тони не может протестировать финальную версию протеза на ком-то еще, потому что не знает, где вообще может шляться единственный пациент из списка ожидания.
Занимаются ли пересылками таких редких вещей FedEx или DHL.
Романофф исчезает снова, Роуди почти готов участвовать в Паралимпийских Играх, Паучок слишком активно пытается сдать экзамены, Вижн уходит в себя так, как только может это сделать искусственный интеллект.
Тони барабанит пальцами по столу, нажимая кнопку быстрого набора, под которой забит единственный номер в списке контактов неприметного черного телефона; когда гудки начинают идти, бесцельная барабанная дробь сменяется мотивом национального гимна.
Когда Роджерс берет трубку, Тони удивляется, потому что не убеждал себя этого не делать.
Собственное удивление будто вбивает пару новых гвоздей в гроб сказок о Капитане Америка, который всегда придет, всегда спасет и всегда поступит правильно; о том Капитане, в которого веришь безоговорочно, потому что так говорят статистика, историки, новости и родной отец. Вбивает пару гвоздей и присыпает лопатой пару горстей земли, комками стучащей по деревянной крышке.
Тони научился не думать об этом как о разочаровании, но эмоции сильнее логики, – а, впрочем.
– Тони, – говорит Стив.