шкав, спасибо. может быть, это не совсем то, чего вы хотели, мне все равно, у меня баки, стив и любовь.
старбакс, банальные банальности без рейтинга, 1269 слов
Прослушать или скачать It`s Probably Me бесплатно на Простоплеер
Может быть, это глупо – не цепляться за единственного человека, которого знаешь в огромном новом мире, которому определенно не принадлежишь. Может быть, стоило бы обратиться за помощью к единственному человеку, который однозначно мог бы помочь здесь освоиться, – пролил бы свет на все, что было упущено, похлопал бы по плечу, как делал когда-то, еще – когда? В сорок четвертом? В тридцать втором?
Баки помнит это.
Он помнит теперь и собственное имя – и цепляется за него вместо человека.
За него – и за город; родной, неожиданно знакомый, хотя стоило бы признать, что небоскребов здесь стало в сотни раз больше. Здания не так уж важны, Баки гонится за атмосферой, за ощущением причастности – и находит его в крепко проросших в землю деревьях, в так и не застроенных переулках, в стареньком баре на Восемнадцатой улице, в ничуть не изменившемся Бруклине.
В кармане чужой куртки – чужие деньги и чужие сигареты, но Баки давно уже не чувствовал себя где-то настолько же своим; с сорок второго?
– Кто-то однажды сказал мне, – голос раздается прямо за спиной, Баки узнает его с первого же звука, хотя как он вообще мог узнать, – что воспитанные люди сидят на лавке, а не на ее спинке.
– Твоя мама, – медленно отвечает Баки, не оборачиваясь. – Ты сказал, что твой друг тоже так делает, и в этом нет ничего страшного.
– А она сказала, что ты воспитан в той же степени, в какой я – глуп.
Стив садится рядом, и Баки опускает взгляд на скамью, разглядывая чужие ботинки, заляпанные приставучей городской грязью; он чувствует теплую ладонь на правом плече, а еще – чувствует, что нет смысла задавать вопросы. В конце концов, он сидит напротив дома, где когда-то жил. Кто угодно мог найти его, если бы захотел.
– Привет.
– Привет, Стив, – Баки понятия не имеет, что сказать, в самом деле не знает. – Давно не виделись.
– Три недели, – солнце бьет Стиву в глаза, он щурится, упорно не сводя взгляда с лица Баки. – Три недели с тех пор, как…
– По мне – так лет семьдесят, – перебивает Баки. – Не меньше. Знаешь, это будет сложно.
– Сложно – что?
– Ну, давай подумаем, – хмыкнув, он демонстративно начинает загибать пальцы. – У меня металлическая рука, которой я уже успел вырвать дверь в каком-то кафе. Я был чьим-то инструментом и меня держали в чертовом холодильнике. Я много чего помню, я помню тебя, и каким-то образом ты здесь, такой же молодой, как в моей голове. Кстати о голове, – подняв брови, Баки стучит пальцем по лбу, – она просто в панике. Как тебе расклад?
Стив задумывается – делает вид, тут же определяет Баки, разглядывая его внимательнее, замечая смех в глазах. Пожалуй, он понимает, почему Стиву может быть весело. Пожалуй, Стив должен понять, почему это веселье не так уж легко разделить.
– Ничего непоправимого, – заключает Стив. – Я, кстати, готовил речь.
– Речь.
– Она не так уж и нужна теперь, – он слегка улыбается. – Хотел спросить, помнишь ли ты меня. Решить, с каких воспоминаний начать. Сказать, что я хочу помочь тебе, что тебе не обязательно куда-то сбегать.
– Я и не сбегал, – пожимает плечами Баки; Стив так и не убрал руку. – Услышал от кого-то “Нью-Йорк” и понял, что это звучит знакомо.
– Почему ты не остался тогда?
Ему даже не нужно уточнять, когда именно.
– Чтобы твои друзья меня сцапали раньше, чем я успею хоть что-то осознать? Ага.
– В любом случае, спасибо, что вытащил, – кивает Стив, и Баки требуется пара секунд, чтобы понять, о чем он говорит. Почему он благодарит. Почему вообще можно благодарить человека, который всего лишь не довел до конца то, что собирался сделать – то, что ему было сказано сделать.
– Не мог позволить тебе захлебнуться, – находится он наконец, снова пожимая плечами. – “Капитан Америка утонул” – не те заголовки газет, которые я себе представляю.
К Стиву тянет так, что сложно удержаться, и с этими эмоциями, глухими до этого дня, становится практически невозможно справляться; пока Стив существовал только в воспоминаниях, Баки мог представить, что все события прошлого – не более, чем дурной затянувшийся сон, идиотский ночной кошмар, который нелегко отогнать, даже когда просыпаешься. Теперь Стив здесь, сидит так близко, словно понятия о личном пространстве незнакомы им обоим, словно они и не должны быть знакомы, – и Баки не знает, что со всем этим делать.
Не то чтобы он знал раньше.
– Пойдешь со мной?
– Куда?
– Познакомлю с друзьями. С теми, которые не сцапают.
– Звучит как план.
Будто бы был другой.
Этих людей – практически всех, кроме обманчиво расслабленно улыбающейся Романофф, бросившей “надо же, кто-то сменил прическу” – он видит впервые. Бартон коротко хлопает его по плечу; Беннер здоровается так сердечно, словно они знакомы тысячу лет; Старк, хмуро разглядывая Баки первую минуту, оживляется мгновенно, похоже, поставив себе задачу вспомнить все шутки про зиму в Америке за следующие полчаса.
Баки соврал бы, если бы сказал, что все эти люди ему не нравятся.
Когда они входят в комнату, Стив напряжен так, что Баки не нужно даже смотреть, чтобы чувствовать; через полчаса Стив улыбается так солнечно, словно наступил его день рождения. Тот, пятнадцатый – когда Баки заставлял его пробовать самый большой сандей в новом кафе, а потом тащиться в парк аттракционов; бесславный был поход, вспоминает Баки так легко, словно воспоминания просто ждут нужного момента, чтобы их вытащили.
Хороший был поход.
– ...пока мы в подвешенном состоянии, – слышит Баки, приблизившись к Стиву; Тони, скрестив руки, не выглядит впечатленным чем бы то ни было.
– Я уже говорил, что комната этажом ниже в твоем распоряжении, кэп, – он переводит взгляд на Баки. – Ты тоже можешь переехать. У меня тут пристанище для бездомных героев, можете целыми днями слушать идиотские пластинки и качать железо, или чем вы еще занимаетесь?
– Знал я одного Старка, он, правда, был не придурок, – спокойно говорит Баки и продолжает, когда Тони сжимает губы. – Вы похожи.
– Неужели.
– Готов поспорить, ты тоже помешан на технике, – невозмутимо сообщает Баки. Стив рядом громко выдыхает, очевидно пытаясь сдержать улыбку. – И эти усы. Серьезно, вас как будто кто-то заставляет их носить.
– И этого человека я собирался пустить в свой дом, – ухмыляется Старк, обращаясь к Стиву. – Ты связался с дурной компанией, Роджерс.
– Конечно, – кивает Стив, покосившись на Баки. – Если ты имеешь в виду себя.
Баки проваливается в сон тем же вечером, едва голова касается подушки; он думал, что ведет себя как идиот. Что сложно должно быть привыкнуть заново к Стиву, что нельзя соглашаться на ночлег в чужой уродливой башне, что стоило бы свалить подальше и подождать, пока ощущения не придут в согласие с реальностью.
Еще раньше, в той комнате, он ловит себя на единственно важном ощущении – ему хорошо.
Просто хорошо здесь; к чему отказываться.
Он просыпается, не понимая толком, что происходит; вспоминает, где находится, и, за секунду до того, как открыть глаза, чувствует легкие прикосновения ко лбу, заталкивая подальше желание выхватить нож.
– Стив, – обнаруживает он, вглядываясь в знакомое лицо. – Что ты делаешь?
Стив только пожимает плечами, убирая со лба Баки упавшую прядь.
– Значит, ты пялишься, пока я сплю.
– Может быть.
– Прямо как девчонка, Роджерс, – сонно щурится Баки, потягиваясь; ему кажется, что он все еще спит. Что все хорошо. – Очень сентиментально.
– Сто лет не видел тебя спящего, – пальцы Стива съезжают на скулу, Баки определенно спит.
– Семьдесят.
Это, наверное, осталось где-то на уровне застарелой привычки – Баки отодвигается, даже не думая, хлопает по освободившемуся на кровати месту, и Стив, посмотрев c сомнением, ложится рядом. Осталось с тех пор, как они делили когда-то постель. Палатку, спальный мешок – что там еще?
Кажется, они делали так, когда Стив болел. Когда было холодно; когда было страшно; когда не хватало другого места. Кажется, они делали так постоянно.
Стив поворачивается на бок и смотрит – просто смотрит, будто не в силах не делать этого, и Баки решает, что, раз уж он спит, этого ему недостаточно. Не решает, вообще-то, – снова не думает, притягивает Стива ближе, обнимая живой рукой; засыпает прежде, чем тот успевает что-то сказать.
Когда Баки просыпается, Стив все еще рядом. Через неплотные занавески в комнату пробивается солнце, и Баки может поклясться, что видит едва заметные веснушки на чужой переносице.
Может, в огромном новом мире найдется еще одно место.